- Что с ним случилось?
Идунн смотрела прямо. Будто пронзала Ансельма копьем, отчего обнажать перед ней душу было еще тяжелее.
- Он умер. Кто-то убил его и бросил на берегу ручья. Я помню, вода была красной, потому что в нее стекала его кровь. Его обезобразили. Совершенно обезобразили. Не пощадили даже лица, оно было такое юное, такое красивое…
Голос сорвался. Ансельм поджал губы и уставился в костер. Он будто вновь увидел Домициана. Разодранные одежды, глубокие раны с рваными краями, вывороченные внутренности. Левый глаз был широко распахнут, и в нем отражалось небо. Правый отсутствовал. От той половины лица осталось только кровавое месиво. Волосы разметались по побуревшей траве. Сбились в колтуны. Злодей не оставил ни следа и не взял ничего, не позарился даже на золотое кольцо, когда-то подаренное Домициану Ансельмом.
- Он был умелыми разведчиком. Стройный, юркий, смотревший так открыто и искренне, точно ребенок. Он любил животных. Однажды притащил в казармы уличного щенка и два дня прятал его в деревянном ящике под кроватью. Потом несколько месяцев безвылазно сидел в столице. Его все же наказали.
Ансельм, улыбнувшись, покачал головой. Рассказывать о том, что он столько лет хранил в секрете, этой сильной северной женщине было странно. Но он устал. Слишком устал тащить тяжелые воспоминания в одиночку. Ансельм уже не помнил, когда в последний раз говорил с кем-нибудь по душам. Он боялся, что тот раз был именно с Домицианом. Боялся, и потому старался не думать об этом, лишь бы старая, чудом затянувшаяся рана не открылась вновь.
- Я не нашел убийцу, хоть и нанимал лучших шпионов. Они либо не рассказывали ничего, либо сочиняли такие небылицы, что у меня руки чесались хорошенько их отколотить. Новая Аркадия стала мне противна. В отчаянии я подал рапорт об отставке и сам пустился на поиски.
- Неудачно?
- Да. Моей силы воли просто не хватило. Я едва не спился. Потом кончились деньги, и пришлось искать работу, которая была бы мне по плечу. Я получил хорошее образование, но толком ничего не умел. Только сражаться мог. Так и стал наемником при караванах. Сейчас, когда на равнинах неспокойно, такие, как я, просто нарасхват. Вон, даже вам пригодился.
- Ясно, - Идунн поднялась на ноги и ободряюще хлопнула Ансельма по плечу. Удар у нее вышел богатырским. - Спасибо за доверие. Мне жаль, что с твоим другом так вышло. Очень жаль.
Не сказав больше ни слова, она ушла. Там, чуть поодаль от костра, закутавшись в плащ до самого носа, спала ее дочь. Любопытная девочка-подросток. Идунн устроилась вплотную к ней, чтобы сохранить больше тепла.
Ансельм со вздохом провел ладонью по изрядно отросшим волосам. Откровенный разговор вытянул из него львиную долю сил, отчего он почувствовал себя ужасно усталым. Но спать не хотелось. Упав на спину, Ансельм уставился в небо. В вышине, среди пугающей своим холодном черноты, серебряными гвоздиками светились звезды. Он завел руки за голову. Домициан значил для него гораздо больше, чем все Объединенные Земли вместе взятые, и это было главной слабостью бывшего наблюдателя.